Межрегиональная благотворительная общественная организация "Пища Жизни"

ЕДА — И В ДОЖДЬ, И В СНЕГ, И ПОД ОБСТРЕЛАМИ
 

История Валерия Долгополова: как «Пища Жизни» спасает от голода

«Что отдал — то твое». Эту парадоксальную фразу отца Валерий Долгополов понял лишь со временем, когда сам стал отдавать тысячи порций еды ежедневно. В прошлом — успешный кондитер, сегодня — советник президента крупной благотворительной организации. Его путь в «Пищу Жизни» начался с трагического репортажа и случайной встречи на вокзале. 22 года он возглавлял фонд, который кормит людей от Москвы до Донбасса. Говорим о сути милосердия, о работе под обстрелами и о единственной награде, которая имеет значение.

ЗНАКИ СУДЬБЫ

— Валерий Игнатьевич, с чего для вас началась история «Пищи Жизни»?

— С телевизионного репортажа в 1995 году: журналисты брали интервью у волонтёров, которые кормили нуждающихся в Грозном. Тогда я узнал и о том, что один из волонтёров — Андрей Савицкий — погиб.

— Что вас больше всего поразило в том репортаже?

— Я понимал, что на поле битвы погибают воины с обеих сторон. Они рискуют своей жизнью. Но то, что ребята, которые пришли спасать других, сами попадают под автоматный обстрел и погибают, меня это, честно говоря, шокировало.

— И что было дальше? Как вы отреагировали?

— После этой новости, буквально через пару дней я увидел на вокзале в родном Челябинске, как люди раздают горячую пищу из термосов. Смотрю, а у них растянут баннер «Пища Жизни». Подошёл к ним, чтобы поинтересоваться, та ли это «Пища Жизни», о которой по телевизору говорили. Оказалось — та.

— И вы сразу стали волонтёром?

— Не сразу. Сначала постепенно начал им помогать как предприниматель: привозил муку, сахар, сгущённое молоко, растительное масло. Тогда у меня было своё кондитерское производство. Позже начал сам участвовать. Помню, как в 90-е годы зимой мы с женой приносили в областную наркологическую больницу по три эмалированных ведра с фруктовым салатом, сладостями. Ходили по палатам и угощали людей.

— Что вы почувствовали в тот первый раз, когда пошли по палатам?

— Тогда я почувствовал этот взаимообмен. Заботишься о людях и видишь их искренние глаза, слова благодарности. Я понял, насколько важно поддерживать людей, от которых отказались другие. У людей появляется надежда.

«ЧТО ОТДАЛ – ТО ТВОЁ»

— Готовность делиться — это то, что в вас с детства воспитали?

— Мои дедушки погибли на фронте в Великой Отечественной войне. Один защищал Ленинград, другой — Москву. Для меня это высшая благотворительность. Они, оставив свои семьи, самоотверженно выполняли свой долг защитников страны.

— А в мирной жизни был пример такого же, пусть и маленького, служения?

— На меня большое впечатление оказала моя бабушка. Она была глубоко верующий человек, жила в глухой деревне в Кировской области. Ни один грибник, ни один путешественник не проходил мимо её дома. Она всех кормила, квасом поила.

— От кого вы услышали самый важный для вас жизненный принцип?

— Мой отец тоже стал для меня примером самоотверженности. Он сказал: «Ты знаешь, Валерка, вот что отдал – то твоё». Я долго очень не мог понять: как может быть твоё, если ты отдал? Только со временем понял. Слова отца стали для меня путеводной звездой по жизни.

ОТ МОСКВЫ ДО ТЮМЕНИ

— Как получилось, что человек с кондитерским производством из Челябинска оказался во главе московского фонда?

— С учётом моего кулинарного образования, а также опыта проведения мероприятий в Челябинске, в мае 2003 года меня пригласили в Москву, чтобы возродить программу «Пища Жизни».

— На что это было похоже — переезд в столицу для такой задачи?

— Приехал сначала один. Не было ни жилья, ни денег, ни друзей, ни чёткого понимания, что делать. Через три месяца моя супруга Надежда оставила всё и переехала ко мне в Москву. Мы по 11 квартир меняли. Но горячее желание оправдать то доверие, которое мне было оказано, перевесило.

— С чего вы начали в Москве? Первая точка, первая акция?

— Постепенно я начал активно знакомиться с некоммерческим сектором. Мы стали проводить спортивные, детские, общественные мероприятия, куда привозили угощения. Потом я познакомился с руководителями социальных служб. Постепенно мы организовали на территории трёх вокзалов раздачу горячих обедов для тех, кто в этом нуждался. Участвовали в масштабных мероприятиях, таких, как Московский международный марафон мира, который собирал представителей 140 стран..

— И как из московской точки выросла сеть по всей стране?

— Мы с командой волонтёров начали выезжать в другие города и проводить там мероприятия. В 2008 году была создана Ассоциация Благотворительных фондов «Пища Жизни».  В Москве я занимался «Пищей Жизни» 15 лет, пока потом по семейным обстоятельствам не вернулся в Челябинск. А в 2021 году была создана Межрегиональная благотворительная общественная организация «Пища Жизни», которая имеет отделения в 34 регионах России, от Донецка и до Тюмени.

— Вы посвятили «Пище Жизни» больше двадцати лет. Ваша семья тоже стала вашей командой?

— Моя жизнь всегда была неразрывна с моей семьей. Я никого не просил помогать, это было естественно. Жена и сын видели мою увлечённость. Со временем они поняли, как могут быть полезны. Сын уже 7 лет каждую неделю отвозит продуктовые наборы на 50-70 человек в паллиативное отделение. В «Пище Жизни» сын занимается вопросами транспортировки.

МИССИЯ НА ДОНБАССЕ

— Если оглянуться назад, какое решение фонда за последние годы стало для вас самым важным?

— Мы с командой с самого начала СВО решили поехать на границу с Донбассом. Была решимость и при этом непонимание что будет завтра, как мы будем действовать.

— Как вы действовали в такой неопределённой и опасной обстановке?

— Ориентировались на месте. Встречались с руководителями районов, городов, узнавали о потребностях, о ситуации, предлагали свою помощь.

— Кто был с вами в этой команде?

— Я горжусь теми волонтёрами, которые откликнулись и с разных уголков страны, из Владивостока, из Сургута, из Сочи, с Москвы, Санкт-Петербурга. Они приезжали, чтобы в самое опасное время кормить людей, пострадавших в ходе военных действий. Конечно, очень помогли волонтеры из Донецка и Алчевска. Они разделяли весь дискомфорт, опасность, связанную с угрозой для жизни. Для меня это самый знаковый этап в своей жизни и в деятельности «Пище Жизни».

— За эти месяцы работы на Донбассе есть одна встреча или сцена, которая для вас стала ключевой?

— С самого начала СВО мы, пара человек волонтёров, приехали в город Рубежное (ЛНР), чтобы обеспечивать горячим питанием людей, попавших в тяжёлую ситуацию. Кругом грохот, пожары. Люди месяцами по подвалам прятались, без воды, электричества, продуктов. На одной из раздач горячих обедов ко мне подошла бабушка, лет 80-ти. Она опиралась на палку, а в руках держала ведёрко супа. И эта бабушка встала передо мной на колени и начала со слезами на глазах руки целовать: «Дорогие мои, мы так давно ничего не ели. Спасибо, Россия, за то, что не дали нам с голоду умереть». Я её, конечно, тут же поднял. Ну как это можно забыть? У меня у самого чуть сердце не разорвалось в тот момент. И потому это подвигло и дальше продолжать гуманитарную миссию «Пищи Жизни» на Донбассе.

НЕ ВЫГОДА, А ПОЛЬЗА

— Как бы вы сформулировали главную задачу «Пищи Жизни» — в чём её суть?

— Мы стремимся к тому, чтобы не было голодных, проявляя такие качества, как милосердие и сострадание. Мы следуем наставлениям президента РФ и стремимся к тому, чтобы снизить уровень бедности в стране. При этом согласовываем свою помощь с социальными службами.

— Почему для вас важно не просто передать паёк, а накормить горячим?

— Тарелка горячего супа согревает не только тело, но и душу человека, который нуждается в добром слове, поддержке, заботе. Поэтому и в дождь, и в снег, и под грохот оружия, мы каждый день делаем простое дело — кормим людей.

— Вы часто говорите о милосердии и сострадании. Как их отличить от банальной жалости?

— Милосердие само по себе не может быть корыстным. Открытое сердце человека — это желание прийти на помощь к тому, кто нуждается в помощи. Милосердие не имеет ничего общего с жалостью. Жалостью можно оскорбить человека. Тот, у кого мягкое сердце, готов пожертвовать собой, ради блага других.

— А что такое сострадание в ежедневной работе?

— Сострадание означает чувствовать боль, которую испытывают те люди, которые встречаются на нашем пути. Мы должны проникнуться, представить себя на месте этих несчастных людей. И естественное желание — помочь людям избавиться от этих страданий.

— Если бы вам нужно было назвать одно главное качество для руководства благотворительным фондом, что бы это было?

— В благотворительной деятельности очень важны бескорыстие и честность. В отношении финансов, в общении с волонтёрами, в отношении тех, кому мы помогаем. Тогда на своём пути ты встречаешь людей готовых тебя поддержать. У них открывается сердце, люди видят, то, что ты делаешь честно, необходимо, обосновано и приносит пользу.

— Чем, на ваш взгляд, принципы лидерства в благотворительности отличаются от бизнес-подхода?

— Бизнес строится на выгоде, а благотворительность на пользе. Иногда полезнее отдать. Руководитель становится успешным только тогда, когда он имеет лидерские качества. Тогда у него появляется горячее желание заниматься этим делом.

— Кто научил вас этому — как быть лидером?

— Мой тренер по классической борьбе учил меня, что лидер должен успехи делить на всю команду поровну, а ответственность нести персонально. Мои наставники учили меня не бояться брать ответственность. Даже если совершаешь ошибку, всегда есть возможность её исправить.